
Когда слышишь 'проводки добыча полезных ископаемых', первое, что приходит в голову — это дебет-кредит, но на практике всё сложнее. Многие бухгалтеры ошибочно считают, что достаточно стандартных проводок по добыче, а потом сталкиваются с проблемами при списании буровзрывных работ или учёте вскрыши. Сам видел, как на одном карьере из-за неправильного отнесения затрат на проводки добыча полезных ископаемых налоговая насчитала дополнительные платежи — пришлось разбирать по косточкам каждый кубометр.
Вскрыша — это отдельная головная боль. Если её учитывать вместе с основной добычей, себестоимость полезного ископаемого получается завышенной. Приходится вести раздельный учёт: одна проводка для вскрыши, другая для руды. На примере угольного разреза в Кузбассе мы сначала пробовали упростить — объединили затраты, но быстро поняли, что это не работает. Контролирующие органы сразу заметили расхождения.
Особенно сложно с временным складированием вскрыши. Если её потом используют для обратной засыпки, нужно делать корректировки проводок. Как-то раз мы забыли это учесть — в итоге при инвентаризации обнаружили излишки, которые пришлось списывать как внереализационные доходы. Мелочь, а неприятно.
Сейчас для таких случаев мы завели отдельный субсчет 'Вскрышные породы' и ежемесячно сверяемся с данными маркшейдерской службы. Без этого точного учёта проводки добыча полезных ископаемых просто не сходятся.
С экскаваторами история отдельная. Например, когда работали с ООО 'Внутренняя Монголия Ляньчжун Строительная Техника' — они поставляли нам гусеничные экскаваторы для вскрышных работ. По опыту скажу: их техника довольно выносливая, но амортизацию на ней нужно считать особенно тщательно. Если использовать обычные нормы, через пару лет обнаруживаешь, что стоимость ремонтов уже превышает остаточную стоимость.
Мы для карьерных экскаваторов разработали отдельный график амортизации — с поправкой на интенсивность работы. Особенно это важно при учёте затрат на добыча полезных ископаемых, где каждый час простоя техники означает прямые убытки. Помню, на одном из разрезов из-за неправильного учёта амортизации экскаватора завысили себестоимость угля на 3% — не критично, но при больших объёмах добычи это существенные суммы.
Кстати, с подержанной техникой ещё сложнее — её остаточный ресурс нужно оценивать реально, а не по бумагам. Мы обычно приглашаем специалистов с того же https://www.lzgcjx.ru для экспертной оценки перед покупкой б/у экскаваторов.
Топливо — вечная проблема в добыче. Нормы расхода, которые дают производители, обычно для идеальных условий, а в карьере — пыль, перепады высот, постоянные манёвры. Мы в своё время пробовали использовать усреднённые нормы — быстро отказались. Теперь для каждого экскаватора ведём индивидуальный учёт расхода.
Особенно заметна разница между гусеничными и колёсными экскаванами. Последние, как те, что поставляет ООО 'Внутренняя Монголия Ляньчжун Инжиниринг Машинери', более мобильны, но и топлива потребляют больше при перемещениях по карьеру. В проводках это отражается через разные статьи затрат.
Один раз чуть не попались на списании топлива — оказалось, водители сливали солярку. Теперь сверяем данные спутникового мониторинга техники с фактическим расходом. Мелочь, но без такого контроля все проводки добыча полезных ископаемых превращаются в фикцию.
С ремонтами экскаваторов всегда сложность — капитальный ремонт увеличивает первоначальную стоимость, текущий — списывается сразу. Границу между ними иногда определить непросто. Мы как-то заменили стрелу на экскаваторе — бухгалтерия сначала отнесла это к текущему ремонту, но аудиторы поправили: замена основных узлов требует изменения первоначальной стоимости.
С запасными частями тоже свои тонкости. Детали для экскаваторов мы часто заказываем у проверенных поставщиков, включая https://www.lzgcjx.ru — у них хороший склад запчастей для своей техники. Но если деталь куплена про запас, она учитывается на отдельном счёте, а в расходы попадает только при установке. Многие это упускают из виду.
Особенно внимательно нужно относиться к списанию быстроизнашиваемых частей — тех же ковшовых зубьев. Их расход прямо зависит от горно-геологических условий. На твердых породах можем менять в три раза чаще, чем на мягких — и это должно отражаться в проводках.
Калькуляция в добыче — это не просто сложить все затраты. Нужно учитывать и содержание очистных забоев, и транспортировку, и обогащение. Мы используем попередельный метод, но с корректировками для каждого месторождения. Например, на одном угольном разрезе себестоимость тонны может отличаться в два раза в зависимости от глубины залегания пласта.
Частая ошибка — неверное распределение общешахтных расходов. Мы пробовали разные базы распределения — по объёму добычи, по численности персонала, в конце концов остановились на комбинированном подходе. Только так можно получить объективную себестоимость для правильных проводки добыча полезных ископаемых.
Сейчас внедряем систему, где данные о движении горной массы с GPS-трекеров автоматически попадают в бухгалтерскую программу. Пока сыровато, но уже видно, как это упрощает учёт. Главное — не забывать, что любая автоматизация должна проверяться живыми людьми.
Без маркшейдеров в добыче никуда — их данные основа для всех проводок. Но часто бухгалтерия и маркшейдерская служба говорят на разных языках. Мы нашли решение: еженедельные совещания, где обсуждаем расхождения в учёте объёмов добычи. Обычно разница в 2-3%, но если больше — начинаем разбираться.
Особенно важно правильно учитывать потери и разубоживание. Раньше мы списывали их по нормативам, но жизнь всегда вносит коррективы. Теперь для каждого забоя ведём индивидуальный учёт — трудоёмко, зато точно.
Кстати, при планировании добычи всегда учитываем технические возможности экскаваторов. Те же модели от ООО 'Внутренняя Монголия Ляньчжун Строительная Техника' имеют свои особенности — где-то лучше подходят гусеничные, где-то колёсные. Это влияет и на производительность, и в конечном счёте на себестоимость, а значит и на проводки.